Песни далекой Земли [сборник] - Артур Кларк

— Прошу капитана и товарищей по экспедиции уделить толику внимания.

«Странная фраза, — отметил Лорен. — Интересно, сам придумал?»

— Думаю, все как душой, так и разумом согласятся, что идея остаться на Талассе весьма привлекательна. Но прошу учесть следующее.

Нас всего сто шестьдесят один человек. Имеем ли мы право принимать необратимые решения от имени миллиона спящих?

И что станет с талассианами? Предполагается, что, оставшись, мы им поможем. Но так ли это? Местное население довольно текущим образом жизни. Вообразимо ли, что миллион землян станет частью талассианского общества, не разрушив его? Подумайте о нашем опыте и подготовке, о нашей цели, в конце концов! Много лет назад мы посвятили себя этой миссии… Не будем забывать о долге. Поколения наших предков пожертвовали собой, чтобы полет «Магеллана» стал возможен. Они дали человечеству шанс на выживание! Чем больше солнц мы достигнем, тем выше вероятность, что род людской не погибнет. Мы видели талассианские вулканы в действии; кто знает, что случится здесь через столетия?

Я слышал несерьезные речи о тектонических преобразованиях. Якобы с их помощью удастся создать новые континенты для возросшего населения! Напомню: на Земле за тысячелетия исследований тектоника так и не стала точной наукой. Вспомните катастрофу на плато Наска три тысячи сто семьдесят пятого года! Заигрывание с силами, таящимися внутри Талассы, — безрассудство!

Достаточно слов. Мы обязаны предоставить талассиан их судьбе и продолжить путь к Сагану-два. Иного решения быть не может.

— Спасибо, лейтенант Эльгар, — поблагодарил Кальдор. — Ценим вашу краткость. Кто-нибудь желает высказать противоположное мнение?

Все беспокойно зашевелились. Наступила глубокая тишина.

С минуту ничего не происходило. Наконец на экране появились сообщения.

«002. Не мог бы капитан оценить вероятность успешного завершения миссии?

003. Предлагаем разбудить представительную выборку спящих и узнать их мнение.

004. Предлагаем спросить талассиан. Это их мир».

Сохраняя полную секретность и нейтралитет, компьютер нумеровал и высвечивал реплики членов Совета. Лучшего способа воспроизводить мнения людей, желающих прийти к консенсусу, не придумали за два тысячелетия. Все находившиеся на корабле и на Талассе набирали сообщения с помощью семи кнопок маленьких клавиатур. Вводить необходимые комбинации не задумываясь учили каждого ребенка.

Лорен обвел взглядом собравшихся и с интересом отметил, что почти все держали руки на виду. Никто не сидел с отсутствующим взглядом, набирая приватное сообщение на спрятанной под столом клавиатуре. Однако в дискуссии принимало участие немало народа.

«015. Как насчет компромиссного варианта? Корабль мог бы продолжить полет, оставив часть экипажа на Талассе».

Кальдор постучал по столу.

— Мы обсуждаем не это решение, — заявил Моисей, — но оно взято на заметку.

— Отвечаю на пункт ноль ноль два, — вступил в разговор капитан Бей, вовремя вспомнив, что следует получить разрешающий кивок от председателя. — Вероятность составляет девяносто восемь процентов. Не удивлюсь, если шансы достичь Сагана-два окажутся выше, чем шансы Северного или Южного острова не уйти под воду.

«021. Кроме Кракана, у талассиан нет серьезных неустранимых проблем. Может, поможем им с вулканом? КНР».

Кто это, интересно… Конечно — Кингсли Расмуссен. Судя по всему, желания оставаться инкогнито у него нет. Высказал мысль, время от времени приходящую в голову почти каждому.

«022. Мы предлагали восстановить антенну дальней космической связи на Кракане, чтобы поддерживать с ними контакт. РММ.

023. Работы в худшем случае на десять лет. КНР».

— Джентльмены, — раздраженно проговорил Кальдор, — отклоняемся от темы.

«Добавить что-нибудь? — задумался Лорен. — Нет, не хочу участвовать в этих дебатах: слишком много и плюсов, и минусов. Однажды придется выбирать между долгом и счастьем. Но не сейчас. Не сейчас…»

— Ваша сдержанность меня удивляет, — признался Кальдор. За две минуты на экране не появилось ни одной надписи. — Никто больше не желает высказаться на столь важную тему?

Он с надеждой подождал еще минуту.

— Отлично. Возможно, вы захотите продолжить дискуссию в неформальной обстановке. Отложим голосование. В течение последующих сорока восьми часов можете излагать мнения. Спасибо.

Он поймал взгляд капитана Бея. Тот с явным облегчением поднялся из-за стола.

— Благодарю, доктор Кальдор. Совет корабля окончен.

Сирдар Бей тревожно посмотрел на Моисея. Советник изучал экран, словно видел его впервые.

— Все в порядке, доктор?

— Прошу прощения. Вспомнил кое-что важное.

В тысячный раз блуждая по лабиринту собственного подсознания, Моисей действительно набрел на нечто стоящее.

Причиной стал пункт 021. «У талассиан нет серьезных неустранимых проблем».

Теперь Кальдор знал, почему ему снилась Килиманджаро.

39

ЛЕОПАРД В СНЕГАХ

Прости, Эвелин. Прошло много дней с тех пор, как я разговаривал с тобой в последний раз. Значит ли это, что твой образ угасает, а будущее поглощает все больше моей энергии и внимания?

Думаю, да. По логике, следует этому радоваться. Слишком долго цепляться за прошлое — болезнь, как ты часто напоминала. Но в душе я до сих пор не готов принять горькую правду.

За последние недели случилось многое. На корабле появилась зараза. Я называю ее «Синдром "Баунти"». Впрочем, мы ожидали подобного, но относились к опасности недостаточно серьезно. Теперь все по-настоящему. Но пока болезнь, надеюсь, не слишком запущена.

Часть экипажа хочет остаться на Талассе подольше и честно в этом признается. Нельзя их винить. Другие желают окончательно завершить миссию здесь и забыть про Саган-2. Мы не знаем, насколько сильна эта группировка. Она так и не раскрыла себя.

Через сорок восемь часов после Совета провели голосование. Оно, естественно, было тайным; не знаю, насколько можно доверять результатам: сто пятьдесят один голос за продолжение полета и шесть против. Четверо воздержались.

Капитана Бея исход порадовал. Он считает, что ситуация под контролем, но намерен принять меры. Сирдар понимает: чем дольше мы остаемся на Талассе, тем сильнее будет желание не улетать вообще. Единичные дезертиры его мало волнуют. Он заявил: «Если кто-то хочет уйти, я не стану держать». Но капитана беспокоит недовольство, распространяющееся среди остального экипажа.